Воспоминания о Прабхупаде. Фильм 41
41-01 Махамайа даси
Неужели человек, который написал эти книги, по-настоящему существует? Они были настолько трансцендентны, что я просто не могла поверить в существование автора в этом теле. Хотя все в храме знали его. Это были преданные «ИСККОН-Пресс» в Бостоне, и все знали его. Но я сомневалась: «Неужели этот человек в самом деле здесь?» И пока я не встретила его, у меня было это сомнение: «Неужели он по-настоящему войдет в эти двери?» За день до моей инициации я приехала в Нью-Йорк. Тогда я жила в Вашингтоне, Округ Колумбия. Мы пропустили его встречу в аэропорте, потому что наш президент храма, Дамодар, считал, что нашим дело было не идти и глазеть на кого-то, а оставаться на санкиртане. Нам разрешили только приехать на инициацию, и все. Итак, предыдущим вечером Прабхупада читал лекцию по «Бхагавад-гите», как и всегда по вечерам. Потому что каждое утро в течение недели он проводил инициации. Поэтому он не читал лекции. Он просто проводил инициации. Итак, предыдущим вечером я пришла в храмовую комнату. Это был жаркий июльский вечером. Комната была набита преданными. Я просто сидела и смотрел на дверь, ожидая его появления. И я помню, как Киртирадж Прабху ходил и, хлопая преданных по плечу, просил: «В комнате не хватает места, а в коридоре стоят люди, которые никогда не видели Прабхупаду». И он попросил меня, а я сама никогда не видела Прабхупаду. Прабхупада был здесь уже несколько дней, а я только приехала. И когда он попросил меня, я не сдвинулась с места. «Я остаюсь здесь и хочу увидеть Шрилу Прабхупаду». Так как я осталась, то, разумеется, через некоторое время Прабхупада вошел в дверь, и все мои сомнения полностью вылетели в окно. Это было как увидеть старого друга, которого я не видела уже очень давно. Таков был мой опыт встречи со Шрилой Прабхупадой в первый раз. Он был старым-старым другом, а я просто забыла об этом.
41-02 Говинда даси
За пару месяцев до встречи со Шрилой Прабхупадой мы с Гаурасундарой, Гарри, жили в Хейт-Эшбери. В то время распространялись флаеры, на которых было написано: «Свами приезжает в город. Воспевай и испытывай вечный кайф». Я уверена, вы слышали о них. Я помню, как Гарри, глядя на один из этих флаеров и прочитав «Свами приезжает в город», сказал:
— Когда этот Свами приедет в город, мы поедем увидеться с ним, и мы сделаем все, что он скажет нам делать.
Все было очень мистически. Это был необычайный опыт. На самом деле мы очень хорошо жили в Техасе в 1500 милях оттуда, но мы поехали. И я думаю, что то же самое было и с другими людьми. Затем мы пришли на Фредерик Стрит, узнали расписание лекций и договорились о встрече со Шрилой Прабхупадой. Мукунда дас, который позже стал Мукундой Госвами, организовал нам встречу со Шрилой Прабхупадой. На первую личную встречу с ним он пригласил нас к себе в квартиру. Я помню, как я ждала очень мечтательно встречи со Шрилой Прабхупадой. Он привел нас, и Шрила Прабхупада сидел там. Там были эркерные окна, которые часто можно встретить в квартирах в Сан-Франциско. Он сидел под лучами солнца и выглядел очень сияющим и очень умиротворенным. Он сел на стул. И также там был другой стул напротив. По-моему он сел на шезлонг, а я села на кресло-качалку, или наоборот, я не могу этого вспомнить. Но мы сидели друг напротив друга, а Гаурасундара, Гарри, сел на пол. Он начал задавать нам вопросы он нашей жизни — чем мы занимались, кто мы такие, откуда мы приехали? Он очень личностно интересовался нами. И он очень личностно был заинтересован каждым из своих учеников, каждым из своих студентов. Он спросил нас, были ли мы студентами и что мы изучали. Мы рассказали ему, что изучали искусство и что мы были художниками. Он спросил нас о наших родителях, о нашей семье и о многом другом. И в ходе беседы я сказала ему, что обучалась искусству в Европе, путешествуя по всей Европе и получая знания в разных местах. Он был очень изумлен. Он поднял глаза и сказал:
— О, ты так много путешествовала?
Потому что я была очень молодой. Я выглядела на 16, хотя мне было 19 или 20 лет. Я сказала:
— Да, — тогда мы еще не знали его Прабхупада, — но ничто из этого не сделало меня счастливой.
Он улыбнулся и сказал:
— Ааа! Это то, что нужно.
Нужно по-настоящему разочароваться в материальной жизни.
41-03 Тулси дас
Когда Прабхупада проводил инициацию, мы сидели на полу с Прабхупадой. Я получал инициацию с Джаятиртхой, Удджвалой и другими преданными. Прабхупада сидел на полу. Мы смотрели, как он повторяет мантру на четках. Он провел огненное жертвоприношение. Затем, когда он подошел, чтобы дать нам имена, он подошел ко мне, собираясь дать мне четки и имя. Он сказал:
— Твое имя Тулси дас.
Я почему-то выразил потрясенное выражение на лице. Прабхупада посмотрел на меня и сказал:
— Это нормально?
Я сказал:
— О, да, Прабхупада.
Я был в шоке, потому что был новеньким преданным и едва ли мог знать какие-то имена, но я знал имя Тулси дас, потому что мы поклонялись Туласи. Это было мое первое личное общение с Прабхупадой.
41-04 Махамайа даси
Когда меня вызвали по имени и я подошла к Вьяса-асане, Аравинда сидел сбоку от Прабхупады. Он произносил имя первым, и если вы сидели близко к Прабхупаде, то могли слышать имя до того, как Прабхупада говорил его. Поэтому я уже в каком-то смысле пришла в замешательство этим именем — Махамайа. Затем его произнес Прабхупада, и воцарилась шокирующая тишина в храмовой комнате. Вдруг Прабхупада засмеялся и все тоже засмеялись, включая меня. Затем он сказал что-то вроде: «Иллюзорная энергия не такая уж плохая. Для того, кто не хочет служить Кришне, существует иллюзорная энергия». Он привел пример фаз луны, и сказал, что Махамайа является фазой энергии Радхарани. Я не помню, как он давал мне четки и все остальное, но я просто помню этот опыт нахождения перед ним. И я чувствовала, что он видит меня — не слои ложного эго, которыми я себя считала — но он видел душу. Это был очень удивительный опыт. Он несомненно как бы поднимал меня на свой уровень. Это был по-настоящему очень прекрасный опыт взаимоотношений с Прабхупадой.
41-05 Говинда даси
Когда я получала инициацию, не было сари, не было социальных традиций, ничего такого. А я была студенткой-художницей, а студентки-художницы носили джинсы. Поэтому я собственно получала инициацию в синих джинсах. А если точнее, то на мне были бежевые джинсы, испачканные краской. Казалось, что Прабхупаде это было не важно. Но такой была наша жизнь в то время. Когда я рассказываю людям, что получала инициацию в джинсах, они очень удивляются. Но большинство из нас еще не знали о том, что такое сари. Итак, я помню, как во время моей инициации я наблюдала за церемонией. Я смотрела, как он кладет цветок, кладет цветные красители, разжигает огонь. И я помню, как думала: «Что это такое? Каков глубинный смысл этого? Что здесь происходит?» Другими словами, у меня не было никакой основы. В то время еще не была напечатана «Бхагавад-гита». Единственное, что у нас было, это три книги Прабхупады. И мы сразу же их прочитали. И первым заданием, которое он нам дал, было нарисовать огромную картину 4 на 4 фута Радхи и Кришны. Во время инициации у меня были некоторые опасения. И после инициации я пошла увидеться со Шрилой Прабхупадой. Я поднялась наверх, чтобы зайти к нему. И я сказала ему, что не чувствую себя освобожденной. Я думала, что когда получу инициацию, ей-Богу, немедленно придет нирвана и я получу освобождение. Он был очень терпеливым со мной. Он сказал:
— Да, посмотри на этот вентилятор, — там в углу стоял вентилятор, — если я отключу его от электричества, он может еще несколько раз прокрутиться, но так как он был выключен, в конце концов он остановится. И здесь так же. Твоя материальная жизнь, несмотря на то, что она может и не прекратиться мгновенно, но она была отключена, и она может прокрутиться еще несколько раз. Но просто следуй процессу, который я тебе дал.
Он объяснил это очень красиво, очень мягко.
41-06 Кулашекхар дас
В то время я получил один опыт. Я изучал произношение стихов из «Шри Ишопанишад» с Прадьюмной в Нью-Йорке. Но я знал только первые шесть стихов. Говорится, что гуру знает все об ученике. Он знает все. И он искусен в том, чтобы использовать, занимать ученика — использовать все, что ученик может поднести. Чистый преданный искусен в использовании этого, в том, чтобы занимать это. Итак, я знал только эти шесть стихов. Один свами, майавади-имперсоналист, пришел в Прабхупаде на Бери Плейс. Когда он зашел, Прабхупада в полной мере оказал ему почтение и попросил меня дать ему подушку для сидения. Затем он сказал:
— Пожалуйста, сходи и собери тарелку с фруктами.
Я сбегал вниз, собрал тарелку с фруктами и вернулся. Я подошел с Прабхупаде, чтобы предложить ему в первую очередь. Но он сказал:
— Нет, предложи гостю.
Тогда я предложил ее свами. Затем я вернулся, чтобы предложить ее Прабхупаде, а он сказал:
— Садись.
Я сел. Прабхупада посмотрел на санньяси-свами и сказал:
— Все мои ребята знают санскрит.
А я подумал: «О, нет, к чему это он?» А он светился. Он посмотрел на меня и сказал:
— Прочитай «Шри Ишопанишад».
Я начал читать «ом пурнам адах пурнам идам пурнат пурнам удачйате пурнасйа пурнам адайа…», идеально соблюдая такт, или настолько я был способен на это. Я подошел к четвертому стиху и я начал думать: «Прабхупада, я знаю только шесть». Но я продолжал. У меня была вера. Я дошел до пятого стиха и уже начал потеть, но я продолжал. Когда я начал читать шестой стих, я почувствовал себя как Драупади, думая о том, что вот-вот меня раскусят. В уме я говорил Прабхупаде: «Прабхупада, я знаю только шесть, я знаю только шесть». И когда я перешел ко второй строчке шестого стиха, Прабхупада посмотрел на меня, и когда я заканчивал, он сказал:
— Этого достаточно, теперь можешь идти.
Даже несмотря на то, что у меня было такое незначительное знание, он использовал его совершенным образом и получил максимальную пользу из моего очень маленького количества знания. Это был очень хороший опыт.
41-07 Махамайа даси
Каждый вечер проходила программа в пандале. Мне в особенности запомнился один случай. Прабхупада прочитал лекцию и спросил, есть ли вопросы. Один человек подошел к микрофону и начал бросать вызов. Он сказал:
— Можете ли вы показать мне чудо?
Конечно же все мы подумали о Саи Бабе и остальных гуру, которые могут сыпать пепел из руки. И это как раз то, что он требовал: «Можете ли вы сделать что-то подобное?» Может быть он даже упомянул это. Я точно не помню. Но Прабхупада просто посмотрел на нашу группу из 150 преданных, сидящих на сцене, махнул рукой, чтобы указать на нас и сказал:
— Это мое чудо. Я превратил этих млеччх и яванов в вайшнавов.
Мы все воскликнули: «Харибол! Джая!»
Мы чувствовали себя очень счастливыми от того, что были примерами его успеха.
41-08 Говинда даси
Шрила Прабхупада сразу же занял нас, как художников. Он знал о том, что мы уже были студентами-художниками, и поэтому его первым проектом для меня было написать огромную картину 4 на 4 фута Радхи и Кришны, взяв за оригинал обложку его «Шримад Бхагаватам». Затем он попросил меня написать огромную картину 4 на 3 фута его, сидящего на Вьяса-асане, а на фоне надо было нарисовать Господа Чайтанью, танцующего в группе санкиртаны. А именно, надо было изобразить, как стопы Господа Чайтаньи касаются его головы. Итак, это первые картины, которые он попросил нас написать. И важным в этом я считаю то, что Шрила Прабхупада занимал людей в работе, к которой у них была естественная склонность. И это давало человеку вкус к преданному служению, потому что у него уже была эта склонность.
41-09 Сваваса дас
Я должен признаться, что во время утренней прогулки в своем уме я постоянно продумывал, как бы мне пробраться вперед. Это все, о чем я мог думать. Я постоянно размышлял о том, как бы мне изловчиться, чтобы попасть туда и может быть даже что-то сказать, потому что я чувствовал, что у меня больше никогда не будет такой возможности. Я на самом деле это чувствовал очень сильно. Был один преданный, который во время прогулки задавал Прабхупаде много вопросов. Эти были очень сокровенные вопросы об играх Радхи, Кришны и гопи. Прабхупада отвечал, но он не был сильно воодушевлен этим. Прабхупада отвечал на вопрос, но больше ничего не говорил. Он просто продолжал повторять свою джапу. А этот преданный был очень настойчив в своих вопросах. И Прабхупада был очень любезен. Он не проявлял никакого гнева. Но не чувствовалось, что он был очень воодушевлен этим. Во всяком случае я представлял себе утренние прогулки по-другому — очень вдохновляющими и яркими, наполненными нектаром сознания Кришны. Был нектар, но не было похоже, что Шрила Прабхупада был в это сильно погружен. Утренняя прогулка в тот день была не очень длинной. Прабхупада прошел не очень большое расстояние. Насколько я помню, она проходила на большой парковочной площадке. Мы дошли до конца парковки, где был посажен ряд деревьев, развернулись и пошли назад. Когда мы дошли до этого места, где нам надо было развернуться, я стал очень сильно нервничать, потому что я подумал: «У меня осталось так мало времени, чтобы приблизиться к Шриле Прабхупаде и сказать что-то». В течение всего обратного пути я продолжал планировать, как я это сделаю. Я пытался набраться мужества, чтобы попасть туда. В конце концов я просто решился: «Я должен это сделать. Я не могу больше колебаться. У меня больше никогда не будет такой возможности». Так что я по-настоящему набрался мужества и решимости и пробрался через всех санньяси. Их было достаточно много. Итак, я змейкой проскользнул через эту толпу. И конечно же, чтобы пробраться через толпу, мне пришлось приложить немало сил, и я чувствовал от этого волнение. Одновременно с этим я боялся оскорбить Прабхупаду или сказать что-то значимое, заметное. Все эти эмоции переполняли меня. Естественно, когда я пробежал через эту толпу, я был настолько воодушевлен, что фактически очень громко прокричал:
— Шрила Прабхупада!
Это было настолько ошеломляюще, что Прабхупада просто остановился. Всех преданных просто парализовало. Они не понимали, что происходит. Они подумали, что я какой-то сумасшедший парень. Итак, все остановились, Прабхупада остановился. Он посмотрел на меня. А я в полном беспокойстве начал говорить разные вещи:
— Шрила Прабхупада, мы хотим удовлетворить вас. Мы распространяем книги в аэропорте О’Хара.
Затем я стал рассказывать сколько книг мы распространяем и как мы это делаем. Я просто хотел выплеснуть все, что у меня было. Поэтому я сказал все, что только мог сказать. Я просто повторял вновь и вновь:
— Мы просто хотим удовлетворить вас, Шрила Прабхупада. Это для вас.
Я просто перечислял всю статистику по преданным, распространяющим книги. Шрила Прабхупада все это время просто смотрел на меня. Я уверен это длилось не очень долго, может быть какие-то секунды. Но мне это казалось минутами. У меня перехватило горло и я больше не мог говорить. Мой язык пересох. Я также помню одну вещь — все, что я мог слышать, это то, как мое сердце бьется невероятно быстро. Я сказал, все что мог, и затем я просто остановился. Я просто стоял перед Шрилой Прабхупадой. Прабхупада был очень милостив, он был очень добр, и он был очень умиротворен и спокоен. Он видел, что я очень воодушевлен. Прабхупада очень спокойно сказал:
— Спасибо тебе большое. Спасибо тебе.
Затем произошло кое-что по-настоящему шокирующее. Прабхупада в очень спокойной манере, очень-очень удивительным образом, пытаясь вдохновить меня, повернулся и посмотрел на всех преданных, которые были на утренней прогулке. Он посмотрел на них и сказал:
— Посмотрите, это мой настоящий преданный.
Конечно же он ссылался на распространение книг. Это было очень значимо для меня. Я не понял именно в тот момент что произошло, потому что меня переполняло множество эмоций. Но я помню, что после утренней прогулки, возвращаясь и стараясь осмыслить, что по-настоящему произошло, я понял, что это определило мою жизнь. Я почувствовал, что с этого момента началась моя жизнь. Я почувствовал, что это было наставление от Шрилы Прабхупады, и оно было для меня. Я уверен, что он обращался не только ко мне. Но я почувствовал, что это было что-то, что Шрила Прабхупада говорил мне. И это означало для меня все. Даже до сих пор по прошествии многих лет я считаю это самым важным наставлением или событием в моей жизни в сознании Кришны.
41-10 Говинда даси
Другая очень значимая вещь произошла в Бостоне. Свамиджи стал Шрилой Прабхупадой. Это случилось так. Гаурасундар изучал санскрит. Он изучал различные формы обращения. «Джи» является очень любящей формой обращения. Это все было очень ново для нас. Я сидела в комнате Шрилы Прабхупады и как обычно транскрибировала записи, а Гаурасундара стоял в дверях. Он сказал:
— Свамиджи, нормально будет, если я буду звать Говинду даси «Говиндаджи»?
Свамиджи сказал:
— Нет, «джи» — это очень третьесортная форма обращения. Так не надо.
Я сказала:
— Тогда почему мы зовем вас «Свамиджи», если это третьесортная форма обращения?
Он сказал:
— Это не очень важно.
Я сказала:
— Нет, это очень важно. Мы хотим знать, какой лучший способ обращения к вам.
Свамиджи сказал:
— Хорошо. Вы можете звать меня Гурудев или Гуру Махарадж или Шрила Прабхупада.
Я сказала:
— А какой способ из этих трех является лучшим? Если вы дадите мне три варианта, я так и не узнаю, какой использовать. Выберите лучший способ, которым вы бы хотели, чтобы мы к вам обращались.
Свамиджи сказал:
— Шрила Прабхупада будет хорошо.
Я сказала:
— Хорошо. С сегодняшнего дня мы будем звать вас Шрила Прабхупада.
Я рассказала об этом всем преданным, и с того дня все стали звать его Шрила Прабхупада. Он уже был не Свамиджи.
41-11 Махавир дас
Я приехал в Майапур прямо перед фестивалем. Я только вернулся из Бразилии. Мы только открыли там храм и Би-Би-Ти. Я был молодым брахмачари. Молодым. В те дни, если вы были брахмачари и проповедовали и открывали центры, иногда вы могли впасть в волнение. Я хотел стать санньяси. Не знаю, был ли причиной махапрасадам. На самом деле нет, потому что я так и так его получал. Но я думаю, что хотел этого потому, что как и многие другие я хотел расти и становиться более заметным, чтобы Прабхупада увидел меня. Я думаю такая причина была у всех. К сожалению в моем случае были и другие вещи, которых я желал кроме служения. Но в тот год я был в списке рекомендуемых преданных на санньясу. Я направлялся в Майапур вместе с Хридаянанадой Махараджем. Когда мы приехали в Майапур, это был первый раз когда я приехал в Индию. Я помню, как сидел в прасадам-холле и смотрел на то, насколько невообразимым было это место. Оно было огромным и красивым. В этом месте чувствовалось особое могущество. Я подумал про себя, и возможно даже сказал вслух, чего лучше было не делать в Майапуре:
— Господи, я бы хотел управлять этим местом.
Джаяпатака Махарадж сидел рядом со мной, а я даже не знал, кем он был в то время. Тем вечером меня позвали в комнату Прабхупады. В Майапуре на первом этаже Прабхупада жил с левой стороны, а с правой стороны жили санньяси и Джи-Би-Си. Я жил в одной из тех комнат с Тамалом Махараджем, Хридаянандой Махараджем и Джагадишей Прабху. Я служил им и жил с ними в комнате. Поздно вечером Хари Шаури Прабху пришел и сказал, что Шрила Прабхупада хочет меня видеть. Я зашел в комнату. Там были Хридаянанда Махарадж, Джаяпатака Махарадж и Шрила Прабхупада. Прабхупада сказал мне:
— Итак, ты хочешь здесь остаться?
По-началу я просто был потрясен тем, что мне вообще задали вопрос. Я сказал:
— Да.
Они поговорили немного об этом, и Прабхупада сказал мне, что он хочет, чтобы Бхавананда отправился в путешествие по Ганге на лодке, которую они недавно купили, и проповедовал. Он также хотел, чтобы Джаяпатака Махарадж проповедовал важным политикам и важным индийцам. И им нужна была помощь в управлении в Майапуре. Так как я был канадцем, то в те дни это давало преимущества с визой. Также я был менеджером. Поэтому меня попросили остаться и помогать в Майапуре. Но я подумал: «А что будет с Бразилией?» После того, как я вышел из комнаты, это дошло до меня — теперь я не в Бразилии. В Бразилии я был на своем месте, я был большим боссом. И до меня начало доходить то, на что я только что согласился. И мне стало по-настоящему тяжело. Это становилось все тяжелее и тяжелее, пока я просто не изменил свое решение. Я не помню точно сколько раз я ходил к Прабхупаде и спрашивал, могу ли я вернуться в Бразилию. По-моему в первый раз даже Хридаянанда Махарадж зашел и сказал что-то, и Прабхупада согласился и сказал:
— Хорошо. Тебе не обязательно здесь оставаться. Ты можешь вернуться.
Но одним вечером меня снова вызвали к нему в комнату. Прабхупада посмотрел на меня и сказал:
— Итак, ты уже принял решение?
Я думал, что меня уже отпустили. Он сказал:
— Ты хочешь остаться?
Я не мог ответить «нет». Я не мог сказать ему «нет». Я понимал, что нельзя отказываться, потому что ожидается, что ты будешь делать то, о чем тебя попросят. Поэтому я продолжал отвечать «да». Затем я выходил из комнаты и до меня снова доходило. Каждый день это продолжалось. Затем я стал приходить и говорить:
— Шрила Прабхупада, я не знаю, что они там будут делать в Бразилии. Там Би-Би-Ти, храмы, ни у кого нет никакого опыта, я единственный преданный, у которого есть опыт руководства движением. Там уже 40 или 50 человек. Мне надо вернуться.
Он даже не шевелился. Мне кажется, что у него уже были планы, чтобы отправить туда кого-то другого. Он продолжал настаивать на том, чтобы я остался. И каждый раз, когда он звал меня, он спрашивал, останусь ли я. Я отвечал «да». Затем я уходил полностью сбитый с толку. Затем возвращался, спрашивал, могу ли я уехать. Он говорил «хорошо». Затем вечером он снова звал меня к себе, снова спрашивал не поменял ли я решение. В конце концов однажды во время его массажа я зашел к нему в комнату и спросил его:
— Могу ли я вернуться?
Он сидел, принимая массаж. Там был Хари Шаури Прабху. Он повернулся ко мне очень по-доброму и сказал:
— В духовном мире у нас у всех различные отношения с Кришной. Все хорошо. Ты можешь вернуться в Бразилию.
41-12 Говинда даси
Весной 1969 года мы были в Нью-Джерси после того, как у Шрилы Прабхупады был приступ. Мы жили там 3 недели. В то время Гаурасундару вызвали на призывную комиссию. Его вызвали в Нью-Йорк, и с большой вероятностью его забирали в армию. Естественно, у нас было по этому поводу много беспокойств, потому что Гаурасундара не хотел сражаться в войне, в которую он не верил. И Шрила Прабхупада тоже не поддерживал эту идею. Итак, пришел день, когда Гаурасунадара должен был уезжать в призывной отдел в Нью-Йорке. Он находился в беспокойстве. Когда он принес поклоны перед отъездом, Свамиджи сказал ему:
— Не беспокойся. Кришна защитит тебя. Он обо всем позаботиться.
Он уехал на целый день на поезде в Нью-Йорк. И я знаю, в течение дня Шрила Прабхупада несколько раз упоминал его, так что он думал о нем. Вечером мы услышали, как он поднимается по лестнице. У него была большая улыбка на лице. Он был очень счастлив. Как только он приехал, Свамиджи позвал его в свою комнату:
— Что случилось?
Он объяснил, что на нем был шелковый шнур с Господом Джаганнатхом в районе груди. Это было мурти Господа Джаганнатха пример 3 дюйма высотой. Также на нем висели большие красные четки. А доктора никогда не видели таких странных вещей. Поэтому они задали ему три вопроса «почему?», чтобы проверить, годен ли он психически для службы в армии. Шрила Прабхупада сказал:
— Да, видишь, Кришна защищает. Если мы искренни, Он все устроит. Он защитит нас. Ты выбрал служение Кришне, а не служение армии. Поэтому Кришна все устроил совершенным образом.
41-13 Тулси дас
Я был в Лос-Анджелесе. В то время я стал президентом храма в Лос-Анджелесе. Прабхупада приехал в Лос-Анджелес по-моему после Ратха-ятры. Это был 1974 год. Итак, Прабхупада приехал, и так как я был президентом храма, то естественно я ходил на утренние прогулки, я ходил в сад и так далее. Прабхупада только приехал, и мы проводили вечернее собрание в маленьком саду позади храма. Было несколько преданных. Все сели вокруг. Джаятиртха сидел рядом с Прабхупадой, а я как раз зашел, и Джаятиртха сказал:
— Прабхупада, я хочу познакомить вас с нашим новым президентом храма в Лос-Анджелесе. Это Тулси дас.
Прабхупада посмотрел на меня и сказал:
— О, я знаю Тулси даса.
Я в сердце сразу же почувствовал: «Вот это да! Прабхупада знает меня! Прабхупада по-настоящему узнал меня!» Все это я прочувствовал за наносекунды. Но мне было по-настоящему хорошо.
— Я знаю Тулси даса. А почему он уехал из Бомбея?
С самого верха я начал падать вниз. Мой ум стал думать: «Что я должен ответить?» Мое сердце забилось. Я начал оправдываться:
— У меня были такие-то проблемы с менеджментом. Я делал то и это.
В конце концов я выдохнул, посмотрел Прабхупаде прямо в глаза и сказал:
— Шрила Прабхупада, я был в майе.
Прабхупад сказал:
— Да!
И затем он начал читать лекцию о том, как могущественна майа. Но для меня это был очень яркий момент в саду в Лос-Анджелесе.
41-14 Говинда даси
Это было в тот раз, когда он приехал на Гавайи. В то время было несколько учеников, которые по природе были очень разумными и харизматичными, и они сбили с пути некоторых простодушных преданных. А я сильно переживала по этому поводу. Потому что я чрезвычайно сильно хотела защищать первых преданных на Гавайях. Они были мне как дети. Поэтому я их очень защищала и очень беспокоился об этом. Я объясняла Прабхупаде, как такие-то такие-то люди сбивают их с пути таким образом и таким образом, они меняют философию и так далее. Прабхупада очень спокойно посмотрел на меня и сказал:
— Мышь уважает кошку. Кошка уважает собаку. Собака уважает волка. А волк уважает тигра. Но мы видим, что все они животные.
Другими словами, с его точки зрения все мы, все эти люди, с которыми ему приходится иметь дело на этой планете, находятся на самом деле на уровне животных. И если мы осознаем это, мы не будем сильно гордиться. Если мы осознаем, что на самом деле у нас очень низкое прошлое. Он пришел с Кришналоки. Мы не должны так сильно гордиться и считать, что мы можем обхитрить его, поправить его, изменить его идеи о разных вещах, думать, что мы можем сделать что-то лучше. Это невозможно. Мы не сможем. Я видела очень много примеров этого. К сожалению один очень близкий случай был с моим собственным мужем, которого я любила очень сильно. Гаурасундара был гениален, он был очень образован, он изучал санскрит и бенгали, и он занимался транслитерацией для первой части Чайтанья Чаритамриты. Он был очень хорошим преданным. Он каждый день возил Прабхупаду на прогулки. Он делал ему каждый день массаж. Я признаю все его заслуги за все служение, которое он совершил. Но позже он ушел. И Прабхупада дал мне свое объяснение, несмотря на то, что знал о моей сильной привязанности. Много раз он говорил:
— Гаурасундара страдает от слишком большого разума. У него болезнь слишком разумного человека. Он думает, что знает больше, чем его гуру.
И это был огрех Гаурасундары. Он был очень-очень гениален во всех отношениях. Но как только человек начинает думать, что знает больше, чем его гуру, тогда начинается падение.
41-15 Кулашекхар дас
Где-то 1972 году я готовился к санньясе. Шрила Прабхупада обращался со мной очень особенным образом. Я ходил на все утренние прогулки. Он уделял мне особое внимание, разговаривал со мной. Я помню, как однажды я был с ним на утренней прогулке. Я посмотрел на него. Его кожа была подобна шелку. Он как-будто бы раскрыл мне свою энергию. Его кожа из телесного цвета превратилась в золотой шелк. Это было очень красиво. Я полностью подготовился — побрился, одел новую одежду — и зашел к Шьямасундаре и сказал:
— Шьямасундара, я бы хотел увидеть Шрилу Прабхупаду.
Он сказал:
— Зачем ты хочешь видеть Шрилу Прабхупаду?
Это было в тот момент, когда Шьямасундара как раз стал Джи-Би-Си. Я сказал:
— Я хочу попросить его о санньясе.
Он сказал:
— Кулашекхар, ты действительно думаешь, что хочешь принять санньясу?
Я сказал:
— Да, я готовился к этому несколько лет. Я готов.
Шьямасундара сказал:
— А ты когда-нибудь думаешь о женитьбе?
Я сказал:
— Ну да.
Он сказал:
— Ты когда-нибудь думаешь о сексе? Ты когда-нибудь думаешь о женитьбе?
Я сказал:
— Ну иногда эти мысли проносятся у меня в голове, но я не обращаю на них никакого внимания.
Он сказал:
— Кулашекхар, может быть тебе нужно жениться?
Я сказал:
— Что?
Он сказал:
— Да, может быть тебе лучше жениться? Смотри, это важное решение. Ты принимаешь его на всю свою жизнь. Пойди и подумай об этом. Потому что если ты сколько-нибудь думаешь о сексе, тебе не следует принимать санньясу.
Я ушел и думал об этом всю ночь. Я помню, что той ночью я почти не спал. И конечно же, стараясь быть честным с самим собой, я подумал: «Иногда я думаю о сексуальной жизни. Эти мысли посещают мой ум. Может быть я полностью ошибаюсь. Похоже мне надо жениться». Затем я начал думать о том, на ком я хочу жениться. Я стал думать о разных брахмачарини, выбирая лучшую из них для меня. Я фактически прокрутил в уме всю церемонию. Следующим утром я вернулся к Шьямасундаре и сказал:
— Шьямасундара, я думаю, что ты прав. Похоже мне надо жениться.
Он сказал:
— А на ком ты хочешь жениться?
И я назвал ему имя девушки. Он сказал:
— Да, это хороший выбор. Пойди и поговори со Шрилой Прабхупадой. Просто постучись в дверь.
Я сказал:
— Великолепно.
Я постучался в дверь и зашел. Прабхупада лучезарно улыбался мне. Он светился. Я принес поклоны, поднялся и сел. Прабхупада сказал:
— Да?
Я сказал:
— Шрила Прабхупада, я хочу жениться.
Он сказал:
— Что? Что? Кто сделал это с тобой?
Я был опустошен. Он сказал:
— Кто сделал это с тобой?
Я сказал:
— Прабхупада, я ходил к Шьямасундаре…
А он сказал:
— Шьямасундара!
Он посмотрел на Прадьюмну и сказал:
— Прадьюмна, приведи сюда Шьямасундару немедленно!
Прабхупада был в гневе. Я сидел там и чувствовал себя собакой. Я смотрел на пол. Я был опустошен. Шьямасундара вошел и сел. Прабхупада сказал:
— Кто ты такой, чтобы говорить моим брахмачари, чтобы они женились? Кто ты такой?
Шьямасундара сказал:
— Прабхупада, он хотел принять санньясу. А я сказал ему, что если он когда-нибудь думает о сексуальной жизни…
Прабхупада сказал:
— Каждый в этом материальном теле думает о сексуальной жизни. Посмотри на него. Он кончен.
Прабхупада посмотрел на меня с огромным состраданием. Он сказал:
— Посмотри на него. Он кончен. У тебя нет никакого права говорить моим брахмачари, чтобы они женились. Никогда.
После этого я мало чего помню.
41-16 Тулси дас
В течение какого-то времени я хотел жениться. Но этого так и не случилось в Лос-Анджелесе. В то время казалось, что Прабхупада давал санньясу каждому. Это было подобно милостивому подарку. Гурудас… Я не хочу сказать ничего плохого, но он просто раздавал всем людям. В сердце на самом деле я не купился на это. В основном Рамешвара, и может Гопавриндапал и еще пара преданных уверяли меня: «Ты должен принять санньясу, ты должен принять санньясу». Итак, мы были на даршане у Прабхупады. Там было около 30 преданных. Я сидел где-то в 15 футах от Прабхупады. Джаятиртха сидел прямо рядом со мной. Рамешвара стоял за Прабхупадой. Когда в беседе возникла пауза, Рамешвара поймал мой взгляд и стал показывать жестами, чтобы я обратился к Прабхупаде. Я понял, что он имел ввиду. Запинаясь, я сказал:
— Шрила Прабхупада?
Он сказал:
— Да?
— Я не знаю, но я говорил с некоторыми преданными, и я не знаю, хорошая ли это идея или нет, но есть такая мысль, что для меня было бы хорошим шагом принять санньясу…
Прабхупада сказал:
— А как долго ты был брахмачари?
Я сказал:
— 5 лет.
Он сказал:
— О, очень хорошо.
Затем он сказал одну из двух вещей: «А как насчет огня?» или «А как насчет масла?»
Я подумал: «Как насчет масла?» А Джаятиртха прошептал мне: «Женщина, огонь, масло». И вместо того, чтобы быть откровенным с Прабхупадой и сказать: «Послушайте, Прабхупада, на самом деле у меня есть желание общаться с женщинами», я сказал:
— Прабхупада, пока я путешествую и проповедую, все хорошо.
Может это небольшое преувеличение. Итак, Прабхупада сказал:
— Хорошо. Может принять санньясу.
Я сказал:
— Это значит, что мое имя выдвинут в Майапуре и я буду ждать год?
Он сказал:
— Нет, прими в этом году.
О, в этом году! Что мне теперь делать? Я стал нервничать. Он уже сказал мне, что я должен принять санньясу в течение нескольких месяцев. Поэтому я стал рассматривать варианты, чем мне заняться, потому что я не представлял себя на месте всех остальных санньяси. В то же время, после Лос-Анджелеса Прабхупада отправился на Гавайи. У них там была лодка, но никто не умел управлять ей. А я любил воду. У меня и солнце, и луна в рыбах. Я всегда жил на воде. Я просто любил воду. И я подумал: «О, это хорошая идея». Поэтому я написал целое предложение по поводу путешествующей группы санкиртаны на лодке. Я даже сходил и посмотрел на большую голстерскую шхуну 120 футов длиной и договорился с человеком, который обучит нас ей управлять. У нас была целая программа. Рамешвара отвечал со своей стороны за распространение книг. Потому что я понимал, что мне надо найти себе какое-то дело, если мне придется принять санньясу. Я не собирался ездить по храмам и читать лекции. Я был менеджером. Так что я видел себя в роли командира лодки, которая путешествует по разным городам. Это казалось забавным. И казалось, что Прабхупада тоже этого хочет. Поэтому я написал ему большое письмо, описывая свою идею проповеди на лодке. А он в ответ написал один короткий абзац: «Зачем тратить время на плавание? Лучше вместо этого летать». Я подумал: «Хорошо. Понял». Так или иначе, Рамешваре по-настоящему понравилась эта идея. Ему очень-очень-очень понравилась эта идея, потому что она была связана с распространением книг, санкиртаной, и также она была связана с храмом в Лос-Анджелесе, так что это стало бы еще одним перышком в лос-анджелесском храме, частью растущей империи. Фактически в то время все было там — «Первая американская трансцендентная выставка», все художники. Так или иначе, лично я принял это спокойно. Прабхупада сказал, и что я могу поделать? Меня еще ждет санньяса. Так или иначе, когда Прабхупада находился в Бомбее и занимался переводами, Рамешвара звонил туда Харикеше и попросил Харикешу вновь предложить эту идею: «Это хорошая идея с лодкой и так далее». Я считаю, что Харикеша оказал мне большую услугу. Он рассказывал Прабхупаде о лодке. Я не знаю на самом деле, что там было, потому что никто мне не рассказывал. Но Прабхупада спросил: «Почему он так настаивает на этом?» Я на самом деле не настаивал, но Прабхупада задал такой вопрос. Я думаю, что Харикеша сказал что-то вроде: «Прабхупада, он в Лос-Анджелесе, и вокруг него все эти женщины, поэтому у него беспокойства, так что это будет хорошим решением постоянно находиться вдали». Как бы то ни было, Прабхупада написал очень резкое письмо. Он написал его даже не мне, а Рамешваре, который в течение многих лет не показывал его мне. Сейчас у меня уже есть копия этого письма. В письме Прабхупада просто спас меня. Он называл меня «негодяем», «низшим из людей», «глупцом», «плохим примером принятия санньясы» и тому подобным. Рамешвара настолько боялся, что я запаникую, прочитав это, что он даже не показал его мне. Новости сообщил мне Джаятиртха. В ту минуту, когда я услышал, что Прабхупада не хочет, чтобы я принимал санньясу, я почувствовал себя спасенным. Я был двуличным со своим духовным учителем. На Лагуна Бич я сказал ему: «Если я буду путешествовать и проповедовать, то все будет хорошо». И по своей милости он поставил все на свои места. В тот момент, когда пришло это письмо, в своем сердце я чувствовал огромную благодарность. Я был освобожден. Потому что я совершил глупость. Первая глупость — я попросил санньясу. Вторая глупость — я не был откровенным с Прабхупадой. Если бы я просто сказал: «Прабхупада, на самом деле я не думаю, что являюсь хорошим материалом для санньясы. Но идут эти разговоры. Хотя по-настоящему я хотел бы жениться и иметь хорошую жену». Я представляю себе, что теми строчками он и давал мне такое наставление. Может да, может нет. Но я не предоставил ему шанса, я не дал ему информации, чтобы он мог дать мне наставления.
41-17 Махамайа даси
Когда они уходили, она сказала:
— Нам тоже уходить, Шрила Прабхупада?
Он сказал:
— Если у вас нет никаких вопросов.
Мы обе ответили:
— Нет, у нас нет никаких вопросов.
Мы обе одновременно принесли поклоны. На самом деле у нас были вопросы. И как только мы поднялись после поклонов, мы одновременно начали задавать вопросы. Так или иначе, я уступила ей очередь первой задать вопрос. Она сказала:
— Шрила Прабхупада, я слышала на вчерашнем даршане, как вы сказали, что дело санньяси — проповедовать, дело брахмачари — помогать санньяси, а дело домохозяев, грихастх — поклоняться Божествам. А что насчет нас, брахмачарини? Можем ли мы поклоняться Божествам?
На самом деле мы в то время очень много занимались поклонением Божествам. В основном мы тогда и поклонялись Божествам Радха-Расабихари в Бомбее. Он сказал:
— Да, вы также можете поклоняться Божествам.
Так что она была удовлетворена этим ответом. Затем я задала свой вопрос. Это вопрос, который я уже в течение долгого времени носила с собой. Но то, что я хотела спросить, и то, что я спросила — это две разные вещи. Я слышала от своей подруги, Чинтамани Прабху, что он дал ей наставление поклоняться Господу Джаганнатху, потому что ее мужем был Судама, который принял санньясу, а в Японии были Божества Господа Джаганнатха, которые по-моему были установлены, но это были ее Божества. В двух разных случаях он сказал ей сделать Джаганнатха своим мужем, Субхадру своей дочерью, а Балараму своим сыном. Это очень личное наставление. И также я знала от Нандалалы Прабху, что он отдал ей Божество Кришны прямо со своего стола. Он отдал ей это Божество и сказал ей поклоняться Ему. Это было серебрянное Божество Господа Кришны, которое кто-то дал ему, и оно стоял на его столе в Лос-Анджелесе. Я знала об этих двух девушках, и они обе находились в отреченном положение — у одной муж принял санньясу, а другая была старше и не хотела выходить за муж. И я тоже думала, что уже очень стара — мне было 29 лет. Я думала, что уже стара и не хочу выходить замуж. Поэтому я думала, что я такая же, как и они, и поэтому мне хотелось получить такие же наставления, но у меня не было таких близких личных отношений с Прабхупадой. А я хотела спросить: «Может ли у меня быть свое Божество?» Но я просто не смогла этого сделать. Мне пришлось сказать:
— Шрила Прабхупада, могут ли преданные иметь свои собственные Божества?
И ответ был таким:
— Нет. Потому что это отвлечет от храмовых Божеств.
Поэтому по отношению к себе я приняла это наставление так — если вы захотите поклоняться своим собственным Божествам, тогда вам не захочется тратить время на поклонение Божествам в храме. И это был главный урок.
41-18 Говинда даси
Один случай произошел со мной и Шрилой Прабхупадой в Лос-Анджелесе в сентябре 1968 года. Мы собирались записать альбом «Говинда». Это было рано утром. Он хотел использовать предисловие своего духовного учителя к «Брахма-самхите»: «Материалистический образ действий не может привести к трансцендентному Господину». Вы знаете, о чем я говорю. Он хотел использовать этот текст, поэтому он попросил меня напечатать его. По-моему он выписал его. Итак, я напечатала его на печатной машинке, и он прочитал мне его несколько раз для практики, потому что мы собирались идти на звукозаписывающую студию где-то в 9 или 10 часов утра, достаточно рано, и мы собирались записать эту речь, а также альбом «Говинда». По-моему эта запись называется «Говинда», но вы понимаете, что я имею ввиду. Итак, он прочитал ее мне, и я слушала очень внимательно. Он читал мне разные вещи, чтобы я проверяла, как это звучит, потому что я знала английский достаточно хорошо. Итак, он прочитал этот текст мне, и там было одно слово, которое он произносил не так, как оно обычно произносится на английском языке. Это слово «аналогично». Я никогда до этого не поправляла Шрилу Прабхупаду. На самом деле мне даже нравилось, что он называл «водными лимонами» арбузы (которые на английском звучат как «водная бахча»). Когда он просил у меня «водные лимоны», я никогда не говорила: «Прабхупада, это называется арбуз». А когда он просил «антилопу», я никогда не говорила, что она называется «канталупой». Для меня это было нормально. У меня были очень материнские отношения с Прабхупадой. Я считала, что все, что он говорил было великолепным. Если небо было в полоску розового, зеленого и оранжевого цвета — это нормально. Но я думала о том, что другие услышат эту запись, а она предназначена для всех последующих поколений, которые могут не понять его акцент. Он произносил слово «аналогично», значение которого они могли не понять. Поэтому у меня были очень хорошие намерения. Мои намерения были очень безобидными. Я ни в коей степени не проявляла эгоизма. Я просто думала: «Ваш гуру должен производить лучшее впечатление». Поэтому я сказала:
— Шрила Прабхупада, я думаю, что это слово произносится «аналогично».
Он посмотрел на меня и сказал:
— Ты произноси его по-своему, а я буду произносить его по-своему.
41-19 Махавир дас
Однажды я получил пожалуй самый суровый выговор в своей жизни, который до сегодняшнего дня помогает мне. Я чувствую, что в тот момент у меня по-настоящему сложились отношения со Шрилой Прабхупадой как с отцом. Как-то я смотрел другие ваши записи, где Гуру Крипа Прабху рассказывал о том, как он был наказан и как Прабхупада выгнал его из комнаты, подобно ребенку. Боже, смог бы я такое вынести? Я был в Майапуре, и это произошло по-моему как раз после первого дня, когда он попросил меня помочь с менеджментом. Я на самом деле не получил ни от кого никаких наставлений о том, что делать и куда идти. Так что я сразу же взял на себя ответственность. Я устроил свой маленький офис в каком-то углу, который мне выделили, и сразу же вышел и стал делать то, что сам считал нужным. А по сути я просто изменял все то, что он сделал. Я поменял время уборки. Я просто стал наводить хаос. Он вернулся с утренней прогулки. Он зашел в храмовую комнату на Гуру-пуджу и обнаружил, что пол был мокрым. Так как я поменял все, то система перестала работать. А я был где-то наверху, скорее всего меняя что-то еще. Он поднимался по лестнице в свою комнату, а я начал спускаться по лестнице. У меня была огромная улыбка на лице, и я ожидал какого-то прославления или чего-то подобного. А он указал на меня своей тростью и сказал:
— Кем ты себя считаешь? Ты царь?
Он просто начал отчитывать меня. А я от замешательства испытал внетелесный опыт. Оставалась пара дней до майапурского фестиваля, все были в городе, все старшие преданные, которыми я всегда восхищался, старшие духовные братья. А я был в полном замешательстве от того, что они стояли и тоже смотрели на меня. Я не знал, куда скрыться. Поэтому я просто поднялся в облака и наблюдал за этой беседой. Я был молодым и делал то, что не должен был делать, и он меня отчитывал. Я тяжело это переживал. Я помню, как вернулся в комнату. Прошло уже достаточно много времени, и я точно не помню всей последовательности событий, но по сути я физически заболел. Я думаю, что просто чувствовал смущение и не хотел выходить на люди. Я помню, как лежал на постели. Это было на какой-то из следующих дней. Шла Гуру-пуджа. Я помню одну вещь. Я принимал омовение, когда ко мне зашел Судама Махарадж и рассказал мне все. До этого я всегда ходил на утреннюю прогулку по крыше. Я брал розу, очищал ее от колючек для него. Я мелькал перед глазами санньяси. Мне кажется я беспокоил людей, потому что пытался быть заметным на утренней прогулке. И вот я перестал показываться на утренней прогулке. И по-моему в первое утро Прабхупада сказал: «Где господин Бразилия?» И затем он снова стал отчитывать меня, когда меня не было: «Он считает себя царем». А Судама Махарадж рассказывал мне все это, пока я был в душе. Он сказал: «Парень, ты получаешь милость». А я думал: «Милость?» Я просто ждал, когда Кришна вернет меня назад к жизни. Все было кончено для меня. Я был на дне. Вы приезжаете, вы хотите что-то делать, вы проповедовали, открывали центры, и вы приезжаете и хотите порадовать гуру, а на меня кричат так, как отец никогда не кричал, в присутствии всего, что было дорого мне во вселенной. Это было тяжело. Я буквально лежал в постели в той комнате на одном этаже с ним. Внизу шла Гуру-пуджа. Я услышал, как проходит приветствие Божеств. Затем в комнату вошел Хари Шаури Прабху и сказал:
— Прабхупада хочет видеть тебя на Гуру-пудже.
Я подумал: «О, нет. Хуже ничего быть не может. Теперь он ищет меня по всему зданию». Я просто не знал, что думать. Но я собрался и спустился. Я сделал то, о чем меня попросили. Я тотчас же быстро принял омовение, одел дхоти и спустился в храмовую комнату, где как раз только началась Гуру-пуджа. Я прятался за спиной Гурудаса, который тогда был приличных размеров. Мы стояли сзади. Храмовая комната была полна людей. Гуру Крипа Прабху взял мридангу и собирался начать вести Гуру-пуджу. Он ударил по барабану и запел: «Шри гуру…» И я услышал, как Прабхупада остановил киртан. Затем преданные расступились и между мной и Шрилой Прабхупадой образовался прямой канал. Он указал на меня и сказал Гуру Крипе:
— Пусть он ведет. Он любит воспевать.
В тот момент я просто растаял. Эта была очень эмоциональная утренняя программа для меня. По-моему на следующий день я поднялся к нему в комнату и спросил, могу ли я вернуться в Бразилию. И в тот момент он позволил мне ехать. Во время этих бесед по вечерам он говорил мне:
— Тебе надо быть в Индии. Для тебя очень хорошо быть здесь.
Также он сказал мне одну забавную вещь. Он знал, что я был молодым и страстным. А, да, по поводу санньясы. Эта тема закрылась очень быстро. По-моему первое, что он сказал мне, когда я приехал в Майапур, было:
— Итак, ты хочешь принять санньясу или жениться?
Я знал, что он знает. И в тот момент я уже отрекся от этой идеи.
41-20 Кулашекхар дас
В другой раз я был со Шрилой Прабхупадой наедине и говорил с ним о женитьбе. Это было на следующий день после случая с санньясой. Он позволил мне войти и дал личный даршан. Он хотел поговорить со мной о системе брака, потому что я спросил у него:
— Прабхупада, могли бы вы мне рассказать о жизни в браке?
Он сказал:
— Когда девушке исполняется 8 лет, ее обручают с мужем. Семьи уже обо всем договорились. Они приходят из одинаковых социальных слоев, проверяется астрологическая совместимость, все прорабатывается. С 8 до 12 или 14 лет она каждый день ходит в дом своего мужа, и его мать учит ее, как заботиться о ее сыне — как надо готовить блюда, чтобы ему они нравились, и так далее. Как только она достигает полового созревания, они вступают в половую жизнь, и она никогда не смотрит ни на какого другого мужчину до конца своей жизни. Это брак. А все остальное — это я не знаю, что такое.
41-21 Говинда даси
Мы были на Гавайях в храме в Гонолулу. Я делала Божеств. Он уделил очень много времени, чтобы объяснить нам, как создавать Божеств Гаура Нитай. Там был преданный-скульптор. Один из его учеников был скульптором. Он дал нам детальные наставление по тому, что надо делать. И после всех его детальных наставлений преданный-скульптор спросил:
— Моя жена хочет делать шелк. Но для того, чтобы делать шелк, надо убивать шелкопрядов. Нормально ли это?
Я точно не помню, что Шрила Прабхупада сказал о шелке. Но после того, как этот преданный ушел, он стал выражать свою досаду, потому что он давал определенное наставление. А вместо этого пошел разговор о создании шелка. Он сказал:
— Эти западные ученики настолько изобретательные, что дальше они начнут спрашивать меня, могут ли они убивать коров, чтобы делать мриданги.
41-22 Махавир дас
Однажды утром преданные жаловались мне о диете. Они хотели больше фруктов. Это были американские, западные преданные. В то время рацион во Вриндаване состоял из чапати и кичри по утрам, а на обед были чапати, дал, рис и по-моему сабджи. Поэтому они думали: «Нам надо достать немного фруктов и каких-то других вещей». Я уже научился тому, что не надо ничего менять. Я не хотел испортить что-то хорошее. Итак, я пошел к Прабхупаде и сказал:
— Шрила Прабхупада, преданные просят немного фруктов и еще какие-то вещи в своем рационе.
Прабхупада сказал мне:
— Мы зерноеды. Люди — зерноеды. Если они хотят есть фрукты, тогда это должно быть единственное, что они будут есть. Поэтому не меняй этого.
Я и не стал. На этом разговор закончился. Мы — зерноеды. Но я был счастлив, потому что любил чапати и кичри во Вриндаване, которые были лучшими. У нас были свежие горячие чапати, слегка поджаренные. И кичри, и весь прасадам во Вриндаване был восхитительным.
41-23 Говинда даси
Шрила Прабхупада каждое утро читал лекции в храме на Фредерик Стрит и всегда спрашивал в конце лекции, есть ли вопросы. Но он хотел, чтобы вопросы относились к теме. Одним утром мне захотелось послушать историю о том, как Господь Чайтанья падал в воду. Это не относилось к лекции. Поэтому я стеснялась задавать такой вопрос. Но так или иначе я подняла руку и сказала:
— Это не очень относится к теме, но могли бы вы рассказать историю о том, как Господь Чайтанья падал в воду?
Прабхупада вошел в экстаз. Я не понимала, что происходит. Он полностью замолчал примерно на 5 минут. А я думала: «О, Боже, что я сделала не так?» Я сильно забеспокоилась. Затем он вернулся и сказал:
— Да.
И он рассказал историю о том, как Господь Чайтанья падал в воду. А после этого все преданные говорили:
— Ты видела? У него по лицу текли слезы. Он полностью был в экстазе.
Я изумилась этому и стала видеть, что он приехал в западный мир, и западные дети (а для него мы были как дети) спрашивают его о Господе Чайтанье, и это приносит ему огромное удовольствие, это его очень радует.
41-24 Тулси дас
От Лос-Анджелеса до Лагуны Бич Джаятиртха вел машину с Прабхупадой. Я не знаю, кто еще был в машине, потому что меня не было там, когда она ехала до Лагуны Бич. Джаятиртха всю дорогу засыпал. И Прабхупада не хотел, чтобы он дальше вел машину от Лагуны Бич до Сан-Диего. Поэтому Джаятиртха обратился ко мне, чтобы я повел машину с Прабхупадой. По-моему это был Мерседес. Так или иначе, я чувствовал: «Это великолепно! Мне выпала редкая возможность быть в этой машине». Там также был Джаятиртха и по-моему Брахмананда или Тамал Кришна Госвами. Так или иначе, не помню уже. Но в те дни мы почти не спали. Я знал только один способ не заснуть на лекции по Бхагаватам — я пользовался своим положением президента храма и омахивал все время Прабхупаду, так что я стоял и не засыпал — так я это делал. Так или иначе, я был таким же уставшим, как и все остальные. Мы были в пути. Сан-Диего находится не так далеко от Лагуны Бич — где-то час езды. Мои глаза начали закрываться. И я не мог открыть окно. Так или иначе, я посмотрел в зеркало и увидел Прабхупаду с запрокинутой головой — Прабхупада спал. Чуть позже я посмотрел в окно и обнаружил, что тот, кто сидел рядом с Прабхупадой, по-моему Брахмананда, тоже спал. Затем чуть позже я оглянулся и увидел, что Джаятиртха на переднем сидении тоже спал. Я бы единственным во всей машине, кто не спал. Я пытался открывать свои глаза, но умирал от желания заснуть. И я не мог открыть окно, я не мог включить радио, я не мог громко повторять джапу или делать что-то подобное. Поэтому я просто боролся и боролся и думал: «Я здесь потому, что Прабхупада хочет чувствовать себя в безопасности, и я должен это обеспечить». Затем я услышал сзади хлопки — Прабхупада начал киртан. Все, кто был в машине, постепенно проснулись, и мы пели вчетвером очень удивительный киртан по дороге в Сан-Диего. Он спас меня, иначе я бы заснул и погубил бы всех. Когда наступил самый темный момент в моих глазах, он начал хлопать и запел киртан.
41-25 Кулашекхар дас
Когда однажды Прабхупада приехал в Лондон, мой отец вез его из аэропорта на Бери Плейс. У моего отца был белый «Ягуар Марк 2» — очень хорошая машина, которая едет так плавно, как будто парит в воздухе. Сидения сделаны из красной кожи, а салон из орехового дерева. Очень хорошая. Прабхупада сел спереди с моим отцом, а я сел сзади с Прадьюмной и Шьямасундарой. Мы проезжали мимо Британского Музея по трехполосной дороге в сторону Бери Плейс и Холборна. В том месте по одну сторону была больница, а по другую сторону был Британский Музей, и не было тротуара. Там было просто три полосы дороги, идущие прямо, и нельзя было никуда свернуть. Мы ехали по центральной полосе, а по внешним полосам ехали два красных двухэтажных автобуса. Когда мы с ними сравнялись, они начали нас зажимать с двух сторон, и они почти что замкнули машину. Было очень опасно. И мой отец спонтанно закричал «Харибол!», нажал на педаль газа и машина выехала из этой щели. Автобусы заполнили промежуток, а мы проскочили. Прабхупада повернулся к моему отцу и широко ему улыбнулся. Через много лет мой отец написал мне письмо, в котором говорил: «Помнишь, когда мы везли Свамиджи из аэропорта, эти автобусы начали приближаться к нам? Я закричал «Харибол!» и автобусы расступились, как волны Красного моря расступились перед Господом». Это было замечательно, потому что мой отец сравнил этот опыт, как автобусы расступились когда он закричал «Харибол!» с тем, как расступалось Красное море. Для меня это было нечто особенное.
41-26 Говинда даси
Одна очень значительная вещь произошла в Бостоне в 1968 году. У нас вышел новый журнал «Обратно к Богу». Это было в мае, потому что в мае 1968 года мы были в Бостоне. На задней обложке этого журнала была реклама. Для тех дней она выглядела блестяще с точки зрения графики. Там была черно-белая фотография Прабхупады и надпись: «Этот человек изменил мир». Она выглядела достаточно приятно. Прабхупада позвал меня в свою комнату, дал мне журнал и сказал:
— Посмотри на это.
Я посмотрела и подумала: «Хорошо, смотрю. А что не так?» Он сказал:
— Это очень плохо. Это очень серьезно. К духовному учителю никогда нельзя обращаться как к человеку. Это начало падения. Такое сознание — считать духовного учителя обычным человеком или просто называть его человеком — это начало падения. Позови Райараму.
Райарама был ответственным. В то время в Бостоне были Райарама, Джаядвайта и еще несколько преданных. Я не уверена полностью, но по-моему Райарама был ответственным за печать. Но не в том суть. А суть в том, что Прабхупаду это очень сильно затронуло. И его объяснением было то, что мы никогда не должны обращаться или ставить духовного учителя на уровень человека.
41-27 Махавир дас
Помню, как однажды он позвал меня. Это было во время мангала-арати. Все было прекрасно. Я шел по дорожке в сторону храмовой комнаты и пел «Яшоматинандана» в очень счастливом настроении. Таким было настроение, когда вы были с Прабхупадой — счастье. Я пел и услышал его голос из комнаты. Он спрашивал Джагадишу:
— Это Махавир? Скажи ему, чтобы он зашел.
Я сразу зашел в комнату Шрилы Прабхупады. Он стал общаться со мной. Он сказал:
— Скажи, где в мире есть такие реки, как Ганга, Кришна, Ямуна? В Индии самые красивые реки. В мире есть только одна такая же красивая река — река Святого Лаврентия.
Я был потрясен. Я же из Канады. Не знаю, хотел ли он сделать мне приятное. Я даже не уверен, что он знает, что я из Канады. Но он упомянул реку Святого Лаврентия. Он назвал все реки Индии и сказал: «Еще одно место — это река Святого Лаврентия». Затем мы поговорили о воде. Я думаю он делал все это для моего блага, чтобы у меня сложилась правильная картина Индии и чтобы у меня не было культурного шока. Он говорил о чистоте. Он говорил о том, что у местных жителей дхоти выглядят грязными. Он сказал:
— Но на самом деле ни одно из этих дхоти не носится больше 12 часов не будучи вымытым хотя бы водой. Но так как в воде много глины, а они не использую «Тайд», то эти дхоти становятся немного красноватыми, но они всегда чистые.
Так он говорил о воде и иногда о реках.
41-28 Говинда даси
Когда мы были в Монреале, Шрила Прабхупада попросил лондонскую ятру отправиться в Лондон, чтобы открыть там храм. Она состояла из Малати, ее мужа Шьямасундары, Ямуны и Гурудаса, а также Мукунды и Джанаки. Итак, они прилетели из Сан-Франциско в Монреаль, чтобы увидеть Шрилу Прабхупаду то того, как они улетят в Лондон. У Малати только родилась дочка Сарасвати. Конечно же, когда они пришли на встречу со Шрилой Прабхупадой, Малати держала свою дочку на бедре. Она всегда танцевала с ребенком, а я всегда удивлялась, как ее ручки и ножки дергались. Она танцевала в киртане с дочкой на бедре. И когда они пришли увидеть Шрилу Прабхупаду, Шрила Прабхупада взял малышку Сарасвати, поднял ее на уровень своей головы и сказал:
— Ну что, ты помнишь меня? Я твой давний друг.
Конечно же Шрила Прабхупада много раз говорил, что эти дети очень особенные. Эти дети были принесены сюда, чтобы распространять движение Господа Чайтаньи. Они пришли с высших лок — с планет полубогов или более высших измерений. Кто знает, откуда они пришли? Но они были принесены сюда по просьбе Шрилы Прабхупады, чтобы распространять миссию Господа Чайтаньи. И я думаю, что одна из самых важных вещей, которую мы можем сделать в нашей жизни, это дать детям знание о том, насколько Шрила Прабхупада рассчитывал на них, насколько он заботился о них и насколько они важны для него. Что бы там ни случилось, это прискорбно. Но это очень важная часть. Он любил детей очень-очень сильно. Он учил их. Он хотел научить их всему. Через много лет, когда я была в Далласе, он был там в течение нескольких лет. Он читал лекции. Дайананда был тогда директором. В каждой своей лекции он говорил о том, что надо обучать их с любовью, дисциплинировать их только с любовью. Если вы любите их, они будут отвечать, они захотят делать все должным образом. Не тяжелой рукой, а любовью. Я уверена, что эти лекции мы записывали и они доступны.
41-29 Кулашекхар дас
Однажды я был с Прабхупадой и мы говорили о моей семье, потому что он познакомился с моими матерью и отцом. Они приходили к нему несколько раз. Прабхупада сказал:
— Так как ты преданный, 28 поколений твоей семьи получат освобождение.
Я сказал:
— Что вы подразумеваете под освобождением, Прабхупада?
Он сказал:
— Это значит, что они станут преданными в своей следующей следующей жизни.
Я сказал:
— Вау! Относится ли это только к моим непосредственным родственникам, таким, как мои мать, отец, братья и сестры, или это относится к расширенной семье — тетям, дядям и так далее?
Он сказал:
— Нет, расширенная семья. Все — тети, дяди, все — 28 поколений всей твоей семьи станут преданными.
41-30 Говинда даси
Живя со Шрилой Прабхупадой в Лос-Анджелесе в 1968 году, мы писали картины для «Бхагавад-гиты» и также мы писали картины для «Учения Господа Чайтаньи». На картины для «Учения Господа Чайтаньи» потребовалось довольно много времени. Их было 5. Шрила Прабхупада контролировал каждый аспект этих картин. Было изображение того, как Наваб приходит к Рупе и Санатане Госвами. Было также изображение Господа Чайтаньи в храме Господа Джаганнатха. В то время я понятия не имела, как выглядит изнутри храм Джаганнатха. Шрила Прабхупада описал, что там было темно и что пуджари сидел на алтаре и передавал вниз гирлянды. Он описал весь интерьер. Я писала картины в соответствии с описаниями Шрилы Прабхупады. Позже, когда эти 5 картин убрали из книги, Шрила Прабхупада был совершенно возмущен. Он сказал:
— Почему они убрали эти картины из книги? Почему они убрали их?
Он же лично наблюдал за их созданием. Что касается других иллюстраций к книге Кришна, когда он увидел, что их убрали, одним из его высказыванием было:
— Почему они убрали эти картины? Эти ранние картины были полны бхакти.
Они были полны бхакти. Настроение было очень особенным, даже несмотря на то, что технически качество картин могло быть несовершенным.
41-31 Махавир дас
Я получил один особый урок, общаясь с Прабхупадой, который я до сих пор использую в своем бизнесе, в менеджменте. Это что-то чрезвычайно важное. Моя жена работала у него в саду. Я приводил его сад в порядок, а она тоже заботилась о растениях. Мы общались с ней на португальском. Прабхупада позвал меня через окно к себе. Я зашел в комнату, и первым делом он спросил меня:
— Ты говоришь на мексиканском?
Я сказал:
— Нет, Прабхупада, на португальском.
Затем он сказал мне:
— Слушай, вы, американцы, вы все губите. Кто-то из вас приходит и меняет все то, что сделал предыдущий. Затем вы уходите, приходит кто-то другой, и он меняет все то, что делали вы. Затем он уходит, приходит еще кто-то и меняет все. Перестаньте все менять. Просто сохраните. Не меняйте, просто сохраните.
С того дня эта мысль застряла у меня в голове. Теперь, куда бы я ни пошел и что бы я ни видел и что бы ни потребовалось исправить, я ничего не меняю. Я слышу эти слова, как будто бы это было вчера. «Не меняй это. Просто возьми то, что есть, и просто сделай это лучше. Усовершенствуй работу, которая уже была вложена туда. Ты можешь усовершенствовать, ты можешь сделать лучше, но главное не меняй». Забавно то, как он сказал это. Наша природа такова, что мы входим, выбрасываем все то, что сделал предыдущий человек, и делаем что-то свое. Это был очень полезный урок для меня.
41-32 Говинда даси
В Монреале мы праздновали день рождения Шрилы Прабхупады. Я решила испечь для него торт и отметить так, как это делают на западе. Итак, я испекла замечательный двухслойный торт, заморозила его и поставила на него несколько свечей — не 72, а просто несколько. Я зажгла их все и занесла к нему в комнату. Когда я занесла торт в комнату, его глаза стали большими и он сказал:
— О?
Он был очень удивлен видеть меня с горящим тортом в руках. Я поставила его на алтарь, предложила его, затем я поднесла ему и сказала:
— Шрила Прабхупада, это то, как мы отмечаем дни рождения в Америке. Если вы задуете все свечи, вы можете загадать желание.
Он задул все свечи. И я также сказала ему, что он не должен никому говорить о своем желании. Итак, он задул все свечи и сказал:
— Я желаю только служения Кришне. Только Кришну, только служение Кришне.
И затем мы конечно же насладились тортом. Западный стиль.
41-33 Сваваса дас
Я ценю в Прабхупаде его стойкость — он никогда не сдавался в сражении за Кришну. Одно из моих самых теплых воспоминаний — это когда сильно возросло антикультовое движение и они доставляли нам много беспокойств. Прабхупада был в Нью-Йорке. Он говорил так: «Я хочу сражаться за Кришну до последнего вздоха». Для мне это было очень-очень значимо и важно — стойкость, которую Прабхупада демонстрировал. Они никогда не сдавался, не смотря ни на какие обстоятельства. Я чувствовал, что Прабхупада был настоящим воином. Прабхупада был настоящим воином за Кришну. Он мог сделать все ради Кришны, что бы для этого не потребовалось. Ему не мешали никакие препятствия. Я думаю, что он проявлял эту стойкость с самого своего прибытия в Америку, и даже до того, как он прибыл в Америку. Для того, чтобы приплыть сюда на Джаладуте, требуется стойкость. Многие просто развернулись бы. Затем ранние дни в Нью-Йорке. И конечно же, он обладал такой силой, что он предвидел множество храмов, множество преданных. И он никогда не сдавался, не смотря ни на какие обстоятельства. Лично я ценю Шрилу Прабхупаду за его неустрашимую преданность и стойкость наставлениям своего духовного учителя и конечно же Кришне.
Перевод: Адбхута Гауранга дас (Гопал Кришна Госвами)